Музыка продолжала струиться потоками со старой гитары. Хоть она была уже так стара, что на ней ещё играл отец, отца Най, она продолжала жить и нести свою музыкальную ношу. Она всегда верно и предано служила их семье, и до сих пор служит. Шарлотта начала объясняться. Брюнетка отвела глаза, продолжая играть. Музыка переходила от спокойных мотивов на более грустные, более пронизывающие и леденящие душу.
И кажется небо над моей головой и я...смотрю тебе в глаза...
Отрывками напевала она разные песни, продолжая играть. Ветер с той же скоростью подхватывал музыку и уносил её прочь. Гладь озера иногда становилась рябью, будто недовольная тем, что мягкая мелодичная музыка местами проваливалась в грустный омут...
-Но Шарлотта, зачем ты скрываешь свои эмоции под маской спокойствия и всевозможности? Кому ты пытаешься доказать, что все вокруг слабые, ламаються... Как я... -А тебя как будто это не трогает... Голос был тихим, но столь пронизывающим, что иногда затмевал брильянтовые звуки музыки. -Если как ты выражаешься, я тебе столь дорога, то почему ты скрываешь ту боль, и то что у тебя на душе от меня? Ты думаешь что я не пойму тебя да? Найра была таким человеком, который высказывал все то, что ей не по душе, и сейчас она именно этим и занималась. И пускай Шарли может обидеться на неё за столько странный тон, но она была права, так ей казалось. Она пыталась достучаться до внутреннего мира вампирши, который она так тщательно скрывала, убегая прочь всякий раз, как ей становилось больно и эмоции больше не возможно было скрывать.
Музыка стихла, и лишь совсем тихонько продолжала бегать по струнам, там куда попадали мягкие пальчики девушки.
-Знаешь, мне вспомнился стих...мой стих...
Маски. Они давно заменили лица
И эмоциям больше нельзя уж пробиться.
Через двери стальные, через холод и тьму,
Ведь коль в маске, придётся соваться в игру.
Все давно уж забыли, каков ты без маски,
Всё сплылось, всё забылось, стали серыми краски.
Уж не важно, какие в душе твоей мысли,
Лишь бы роль исполнял свою чётко и быстро.
Без заминок, эмоций, словно статуя, кукла,
И пусть все говорят за спиной твоей «сука»,
Ведь не снять уже маску, она с телом срослась
И ты ночью безлунной куда-то кралась.
Теперь кукла, иллюзия, марионетка.
Ты красивая смелая сердцем кокетка.
Но реальное я в мире масок дороже.
Но за маской пустота, только белая кожа....
Она резко надавила на верхние и нижние струны, гитара словно заплакала, пргнизывающим воплем непонимания и обиды. Потом музыка стихла, а Найра отвернулась. Она пыталась успокоиться и не вспылить. Раз, два, три...